От моего дома до центра города ровно тридцать минут на маршрутке. Тридцать минут нахождения в тесной железной коробке, которая каким-то образом едет. Сначала, кроме меня, там никого, но вот заходит бабушка лет семидесяти. Она бедно одета, старое тонкое пальто уже не подходит для такой погоды, на дворе зима. Куда смотрят ее дети? Неужели нельзя купить старушке пальто?

Проезжаем мою школу. Одиннадцать лет, только два из которых мне действительно понравились. Я не была ни отличницей, ни двоечницей, ни примерной любимицей, ни хулиганкой. Ни то, ни се. Даже не подралась ни разу, трусиха.

От самоедства меня отвлекает вошедший парень. Вернее даже молодой мужчина лет тридцати. Небольшое характерное тридцатилетнее мужское пузо, приличная одежда, современный сотовый телефон. Едет на работу. В тридцать лет у него нет машины, ещё не накопил. Осуждаю. Если он ещё и живет с родителями до сих пор, и вовсе ненавижу. Простой подсчет дает мне это личное право: работать можно начать в восемнадцать лет, то есть у него до вот этого момента в маршрутке было двенадцать лет, чтобы заработать на квартиру или машину! Глупости какие у меня в голове…

Проезжаем общежитие. Балконы завешаны постиранным бельем. Неизвестно как оно выглядело до стирки, если сейчас такое серое. Торчат из окон телевизионные антенны, значит, смотрят шесть стандартных каналов. Наверное, новости по местному, а потом семейные шоу по первому российскому.

Вошли две девушки в одинаковых черных сапогах. Китайские черные сапоги из кожзаменителя со стразовой железной пряжкой. Терпеть их не могу. Эти сапоги, как символ принадлежности к определенному классу, провинциальности. Простите мне мою высокомерность, но обычно у этих «в сапогах» грязь под ногтями проглядывается из-под облупившегося лака. И дело ведь не в стоимости одежды, вы не подумайте. Возмущает отсутствие даже желания быть лучше, чище, изящнее.

Меня манят высокие здания, шум большого города, разные прохожие, не просто по-разному одетые, разные по цвету кожи, по происхождению и индивидуальности. Поэтому город, в котором я родилась и прожила двадцать два года, не мой город. Это город кого-то другого. Может быть, этой девушки и ее ребенка? Вошла, села, просит передать оплату. Только бы ребенок не начал плакать, иначе мое настроение полетит к чертям. Не выношу, когда чьи-то дети плачут или громко разговаривают в общественном транспорте. Купи машину, потом рожай. У меня нет машины, я и не рожаю. Хотя я не рожаю детей не только по этой причине. Я ведь и не замужем, да и не от кого. В общем, главное, чтобы этот ребенок не плакал.

Уехать отсюда… Уехать подальше от этих низеньких домов, вонючих маршруток, девушек в черных сапогах, плачущих детей, бедности. Откуда во мне столько злобы? Уеду, и все изменится. Там другие люди, они разные, они яркие. Там мне даже нечего будет критиковать, и я стану улыбчивой и жизнерадостной. А если нет?..

Зарина Исамбаева